Наконец-то вместе - Страница 120

120

— Что именно?

— Бессмертие в искусстве.

— Простите?

— Барриморы и Себринги, если не считать Джейн, навек вписали себя в историю театрального Бродвея. Только три актрисы достигли этих вершин: Этель Барримор, Марианна Себринг и Долорес Себринг. Ли Кендалл будет четвертой, но если она добровольно уйдет со сцены в расцвете карьеры, и притом из-за такого пустяка, как неверный муж, она потеряет свое место в облаках. Актеры должны играть! — свирепо воскликнул Соломон, и у Майкла неожиданно возникло ощущение, что он слышит речь, заранее приготовленную драматургом для Ли. — Они играют, когда больны, когда их отец умирает, когда они так пьяны, что в глазах двоится, И когда почти обезумели от депрессии. Едва поднимется занавес, они должны появиться на сцене и играть!

Майкл уже хотел прервать лекцию Соломона о театральных обычаях, но следующая фраза заставила его прислушаться.

— Да знаете ли вы, насколько невероятен, поразителен, многогранен талант Ли? — выпалил Соломон и повелительно поднял руку, не дожидаясь реплики Майкла. — Только не пытайтесь ответить, потому что все равно не знаете. И никто не знает. В Нью-Йоркском университете ее называли чудом природы и вундеркиндом, поскольку не умели иначе описать то, на что она была способна. Критики кричат о «магии Кендалл», и все потому, что тоже не могут объяснить истинную суть ее игры.

Он вцепился в край стола и резко дернулся вперед.

— На премьере «Белого пятна» во втором акте, когда Ли наклоняется в сторону зрителей и говорит, что знает тайну, я сам видел, как весь чертов зал тянется к ней, чтобы услышать эту самую тайну.

Майкл поднял голову, увидел несколько посетителей, идущих к бару со стороны холла, и неохотно положил конец историям, которые с величайшим наслаждением слушал бы часами:

— Давайте поговорим о Джейн Себринг.

Джейсон передернулся и картинно плюхнулся на стул.

— Она перебралась в гримерную Ли. На следующий день после того, как все газеты протрубили о ее романе с Лога-ном, она заявила, что Ли никогда не вернется, и потребовала отдать ей эту гримерную. Я был категорически против. Господи Боже, да обе гримерки абсолютно одинаковы, но ей не терпится занять место Ли. Фигурально и буквально говоря, смерть Логана оказалась для нее истинным благословением. Ли не работает, а Джейн получила ведущую роль. Не знаю что и делать.

— Увольте ее.

— Клянусь Богом, я ни о чем другом не мечтаю, но ее агенты составили контракт, который держит меня за глотку.

— Откупитесь.

— Хотел бы я иметь столько денег, но сейчас у меня их просто нет. Большая часть прибыли уйдет на следующий спектакль. Если бы я не беспокоился насчет финансирования новой пьесы, поверьте, давно бы отделался от Себринг. Ее дублерша играет не хуже, а стоит мне десятую часть того, что получает Себринг.

— Какая сумма вам необходима для финансирования следующей пьесы?

Соломон назвал цифру.

Майкл полез в карман пиджака и вынул чековую книжку.

— Вы это серьезно? — выдохнул Соломон, переводя взгляд от заполненного чека на лицо Майкла.

— Доказательство в вашей руке, — мягко напомнил Майкл, кивком указав на чек. — Завтра пришлете в мой офис все необходимые документы с посыльным. Оформите их на имя Ли.

— На имя Ли? Майкл кивнул.

— Пожалуй, неплохо бы выпить по этому поводу, — смущенно засмеялся Соломон. — А вы?

Не дожидаясь ответа, он помахал официантке, а когда снова оглянулся, увидел, что взгляд собеседника устремлен в окно.

Майкл наблюдал, как Ли, в пальто и платье цвета голубого сапфира, выходит из лимузина Фаррелов, улыбаясь Джо, который придерживал дверь. Сзади остановилось такси. Пассажир медленно последовал за Ли по тротуару, к боковому входу. Майкл ничего не замечал: он видел только Ли.

— Там что-то происходит? — удивился Джейсон.

— Да, — кивнул Майкл, улыбаясь одними глазами. — Ваш новый партнер только что прибыл.

Охваченный трогательным волнением минуты, Майкл смотрел на женщину, которую любил, зная, что она наконец принадлежит ему. Само очарование и грация в платье цвета голубого сапфира ждут свидания с ним в «Сент-Рид-жис»…

Смеющаяся девочка в джинсах с грудой апельсинов…

Серьезная девочка, старающаяся вручить подарок грубому цинику, сходившему по ней с ума.

— Я хотела поблагодарить вас как следует… за то, что вы так храбро меня защищали, — пояснила она тогда.

— Храбро? Так вы считаете меня храбрым?

— Именно.

— Когда вас выпустили из детского манежика? Вчера?

— Все равно моего мнения вам не изменить. Вот… это для вас.

Та самая наивная девочка, которую он спас и проводил домой, пока она читала лекцию о гражданском долге.

— Но как можно ожидать от полиции, что она защитит нас, если сами не желаем иметь с ней дела? Обязанность каждого гражданина…

Та самая очаровательная молодая женщина, которая смело прошла сквозь толпу орущих репортеров, вооруженная только мужеством и верностью ему, бывшему преступнику. И смело атаковала не только нью-йоркскую полицию, но и известную газету.

— Если комиссар Труманти или кто-то из его подчиненных одобрил ту грязную клевету, которую вы напечатали, значит, он так же преступно безответственен, как ваше издание.

Тот самый пьянящий и головокружительный образ, ангел, посланный свыше, который смеялся в его объятиях в магазине прямо перед стойкой с «Дейли ньюс», с их снимками, напечатанными на первой странице под-гнусными заголовками.

— Наконец-то вместе, — пошутил он тогда.

Ли вошла в дверь и стала подниматься по длинному мраморному пандусу. Улыбаясь довольной улыбкой собственника, Майкл встал, чтобы встретить ее.

120